Не Рой Яму Другому — Сам в Нее Попадёшь (Из Воспоминаний о Бывшем Сотруднике КНБ Аллакулиеве. А)

Юлия Серебрянник

Известие о смерти  бывшего кнбшника, служителя диктатуры Ниязова С. Аллакулиева А. на сайте “Хроника Туркменистана”, многих не осведомленных людей может побудить к проявлению  сочувствия и сострадания. Но лично я, увидев фамилию и имя человека, о котором не каждый знает, готова рассказать какой это был человек и при каких обстоятельствах мне довелось увидеть его.

Это было в 2002 году, когда арестовали Гельды. С 7 утра следующего дня, мы с сестрой стояли в коридоре КНБ, ругаясь и выясняя с сотрудниками, что с моим мужем. После моего очередного возмущения, меня все таки провели в сопровождении солдата по коридору в кабинет; там я увидела Гельды за столом. Он давал объяснения Аллакулиеву. Солдаты  ужасно боялись Аллакуливева, стоя на вытяжку, смотря на него со страхом в глазах. Я зашла к нему в кабинет и их разговор был прерван. Он посмотрев на Гельды и сказал мне, чтобы я принесла ему 53 миллиона манат (по тому курсу 2 000 долл США). Я сразу спросила :”А с какой стати я должна вам их принести и где мне их взять?”

Алалкулиев опять очень резко и со злом посмотрел на меня и Гельды сказал: “Юля ты должна принести деньги”.  Я вновь спросила зачем им нужны деньги, и за что нужно платить? После этого, Аллакулиев резко вскочил со стула и как закричит на меня: ” Тебе сказали принести деньги, вот и неси без вопросов”.  Я ему ответила: “По какому праву Вы мне тычите и на каком основании приказываете, что мне делать? Денег у меня никаких нет и ничего я вам не принесу. А если будете со мной так разговаривать я найду на вас управу”. Нужно было видеть этого человека, в него как будто дьявол вселился. Он наклонился и всем своим видом показал мне, что он сейчас изобьет меня и что мы никто. Он конечно не думал , что я способна противостоять его давлению на психику. Он видел , что я действительно не боюсь его. И в этот момент я  сказала: “А что это вы на него так смотрите ? Вы что тут делаете? Вы взяли человека и теперь заставляете признавать то, чего он не делал? Вы вообще кто? Человек? Я знаю, что правда восторжествует, и вы свое получите. Я знаю, просто так это все не останется и вы ответите за все”.

Мне было понятно, что это уже не человек. Это был изверг не только внешне, но и внутренне. Когда я покинула кабинет, я остановилась и прочитала табличку, там было написано Аллакулиев А., с указанием должности.

С фотографии на сайте, на вас смотрит веселая физиономия, которая не отражает сути этого человека. Это был служитель зла и все что он делал, приносило ему огромное удовольствие. Он жил тем, что убивал и издевался над людьми. Он губил не только тех людей которые попадали к нему, но их семьи. Именно благодаря таким услужливым карьеристам в погонах как Аллакулиев, было убито и осуждено много людей.

Меня он не испугал ни на грамм, как бы не пытался. 1 февраля 2002 года, я принесла деньги А.Аллакулиеву, отдав ему лично в руки. Я уже знала, что они заставили Гельды оклеветать себя. В это время группа сотрудников КНБ допрашивала всех работников государственного объединения “Туркмен Атлары” — головного предприятия. Также допрашивали работников государственных конюшен в г. Дашагузе, Мары и Ашхабаде, работников государственного ипподрома и лаборатории. Кроме сотрудников КНБ, к работе были подключены сотрудники налоговой службы, Сотрудники Министерства финансов и сотрудники министерства сельского хозяйства, а также таможенной службы и управление пограничных войск Туркменистана. Им всем было поручено искать факты кражи и контрабандного вывоза лошадей из Туркменистана. Всем этим сотрудникам было ясно, что если Гельды оклеветал себя и сказал что он крал лошадей, а я вынуждена была принести деньги  то данный состав преступления был инкриминирован самим диктатором Ниязовым. Это означало, что всем службам была дана команда топить Гельды и представить признательные факты, для того чтобы накрутить ему срок не менее 25 лет.

Сотрудники КНБ ходили по нашей конюшне в поселке Шор Карадамак и считали всех лошадей. Они думали, что у них пройдёт этот номер и народ поверит в то, что Кяризов украл лошадей.  Однако, я со своими сестрами сразу стали говорить и заявлять о том, что никаких лошадей Кяризов не крал, и что есть государственная племенная книга, где можно увидеть движение и регистрацию всех лошадей. Возглавлял эту операцию Сердар Аннаев. Его я знала, видела в посольстве Туркменистана в г.Москве, когда мы с Гельды приезжали туда, видела его старательным и исполнительным, знающего, что у Гельды хорошие отношения с  министром иностранных дел Туркменистана. Более того, я его видела и дома у Бориса Оразовича. Я так и предполагала, что он сотрудник МИДа Туркменистана. Но теперь передо мной стоял отморозок и палач, которому безразлична судьба человека, которого он лично  знает. С ним же сотрудничал куратор КНБ, прикрепленный к ГО “Туркмен Атлары” Арслан Овезов.

Я сразу, в присутствии всех сотрудников ипподрома, говорила, что это все неправда. Это так взбесило и деморализовало всех ревизоров и кнбшников, что Арслан Овезов кинулся на меня схватив меня за отворот пальто и стал трясти. Я  спросила: “Ты хочешь избить меня? Ну избей!” На что, он мне ответил: «Я не избить тебя хочу, я убить тебя хочу”. Вмешались рядом стоящие люди и он отпустил меня.

Самое главное, что мы  сделали с моей сестрой Еленой — не дали задавить порядочную часть сотрудников ГО “Туркмен Атлары”. Я кричала чтобы люди не боялись говорить правду, что с ними никто ничего не сможет сделать за правду. Я обращалась к ним и говорила: “скажите просто как есть, скажите как было на самом деле”. Но Арслан Овезов в нашем присутствии избивал сотрудников, для того чтобы запугать всех остальных.

Моя сестра Елена, кандидат медицинских наук, по просьбе Гельды возглавила иммуно генетическую лабораторию  ГО “Туркмен Атлары”, для того чтобы исключить подлог и фальсификацию, в которой погрязли сотрудники объединения. Она работала там до 2001 года.

Ее все знали и она пользовалась огромным уважением и авторитетом и среди работников лаборатории, ипподрома  и всего объединения “Туркмен Атлары”. Люди видели нас и чувствовали, что можно и нужно оставаться человеком, а не продавать душу дьяволу, как эта вся группа “захвата“, направленная Ниязовым на Гельды.

И самое главное — благодаря Елене, было доказано, что хищения, инкриминируемого Гельды на сумму 53 миллиона манат, (это хозяйственные тарелки, флаги, утюги и электронные весы) не было. Все вещи были найдены. Склад лаборатории находился в здании министерства сельского хозяйства, в подвале. Там было 2 кабинета, один кабинет работники КНБ открыли он был пуст, а 2-й кабинет, в присутствии понятых и работников сельского хозяйства, открывать не хотели. Елена потребовала, чтобы его тоже открыли, потому что она сама сдавала эти материальные ценности при увольнении с работы и знала где что находится. Но сотрудники спецслужб, в присутствии членов комиссии, наотрез отказывались открывать дверь, заявляя что нет ключа и дверь опломбирована. В ответ на это, Елена схватила табуретку, которая стояла в коридоре, и стала наотмашь  отбивать замок. Я в это время кричала во весь голос: “Люди посмотрите что творится! Что они делают!”. Елена так сильно била, что почти сломала замок. Сотрудники КНБ пытались оттащить ее, но она сопротивлялась и продолжала бить по замку. Я стала отталкивать от Елены кнбшников и продолжая кричать, что они не имеют права применять силу в отношении женщин. Этого сопротивления КНБшники не ожидали. Сотрудники ГО “Туркмен Атлары” стали просить кнбшников не бить женщин, задавая вопрос о том, почему бы не открыть, если Елена утверждает, что сама сдавала эти весы. Дело в том, что из этих 53 миллионов манат основная сумма — 42 миллиона манат, приходилась на стоимость этих электронных весов. Сердар Аннаев отошел в коридор и созвонился с кем-то, после чего Арслан Овезов вынул ключ из кармана и открыл дверь. Елена забежала и показала все “похищенные” материальные ценности. Однако, кнбэщники даже не зашли в комнату и сказали: “Вы что нибудь видите? Мы не видим”, смотря на всех присутствующих, и всем своим видом показывая что нужно ответить.  Люди были в трансе. Я продолжала кричать во весь голос, люди, проходящие мимо, в ужасе озирались на мои призывы. Я кричала: “Люди посмотрите что творится! Вот что творят спецслужбы! Посмотрите, Кяризов ничего не крал, все тут, на месте, но сотрудники спецслужб не дают составить акт! Не хотят фиксировать!”. Это была наша первая победа.  Акт был подписан членами комиссии и понятыми. Одним из членов комиссии была и Елена, как бывший руководитель лаборатории.

В истории КНБ не было случая, когда возвращали конфискованные имущество и деньги, но нам они вынуждены были вернуть. Только наше отчаянное сопротивление смогло переломить ситуацию.

У КНБ  была безвыходная ситуация: нас надо было либо убивать, либо сажать в тюрьму, а это означало расправиться над всей семьей. Тут уже вся международная ассоциация ахалтекинского коннозаводства “забросала” президентский аппарат Ниязова письмами и обращениями о том, какой огромный вклад внес Гельды в дело сохранения и распространения ахалтекинской породы лошадей.

Кроме того, все они требовали указать каких именно лошадей украл Кяризов, с указанием номера по международной государственной племенной  книге, и если они исчезли, то куда они попали. В этой ситуации, когда все сотрудники, из разных отраслей не могли и боялись объяснить Ниязову, что фактически он сам, из за своего дилетантства в коневодстве инкриминировал Гельды преступления, которое при всем желании нельзя было ему вменить, им оставалось только отмалчиваться. Поэтому, на фоне международного внимания к ситуации с Гельды Кяризовым, осторожный и предусмотрительный диктатор Ниязов, не посмел дать команду на уничтожение членов семьи Гельды.

Кнбэшники вынуждены были признать, что нет краденых лошадей и нет хищения.

Рассказывая свою историю я хочу подчеркнуть, что  с такими служителями зла нужно бороться, их не нужно бояться.

Огромное значение имеет умение ценить свою семью и отчаянно биться до конца. Ну, а если ваша борьба приобретает международный резонанс и вы имеете связь с правозащитниками, то любая диктатура дрогнет. Только так можно спасти себя и свою семью, будущее своих детей.

В 2002г я не знала что существуют правозащитные организации. Мы обращались в посольства иностранных государств.

Вот как я помню Аллакулиева А и всех членов команды служителей дьявола, в тот ужасный год, в те самые тяжелые времена для нашей семьи. Аллакулиев и ему подобные Назаров и Какаев, еще при жизни увидели ужасы системы диктатуры в Туркменистане. Ведь эта система не дает гарантий никому кроме самого диктатора пока его не свергнут .

Точно так же, как серый кардинал Реджеп Сапаров, и политический “соловей “ Онджук Муссаев, Назаров, Какаев и т.д. закончили свою жизнь по одному сценарию: суд, Овадан-Депе, содержание инкоммуникадо, а через пару десятков лет, родственникам выдают труп, весом 45 кг.

Я могу рассказать еще очень много: и о том как я предупреждала Хаит Какаева, и о том как я видела обреченное лицо Назарова, проходившего мимо нас во двор КНБ, когда мы стояли с передачей для Гельды.

Приходит время и каждому человеку, рано или поздно, придется отвечать за убийства и жестокое обращение с людьми, независимо от их рангов и занимаемых должностей.

Я знаю, что наши статьи и видео смотрят не только за пределами Туркменистана, в первую очередь их смотрят работники спецслужб и лично Бердымухамедов и Рашид Мередов.

Я знаю, что как бы они не надеялись и не сопротивлялись мыслям о неизбежности подобного сценария по отношению к ним, закон жизни отменить невозможно.

Пользуясь случаем я выставляю все документы: обвинительное заключение, приговор суда и документы, подтверждающие снятие ареста на имущество. 

Ниязов вынужден был вернуть конфискованных лошадей, но Бердымухамедов, в 2010г завел на меня уголовное дело, не простив нам  нашу победу, наш откровенный вызов силе и мощи спецслужб системы авторитарной власти Туркменистана.

Начал он свое правление с того, что снес конюшню и дом Гельды, заведя уголовное дело на меня и конфисковав лошадей повторно.

Он  показательно расправлялся с нами потому, что мы оказались не только хранителями и держателями национального символа Туркменистана — ахалтекинской лошади, спасая Гельды и свою семью, мы оказались в эпицентре борьбы и сопротивления диктатуре Ниязова  находясь внутри страны.

Весь мир лошадников и внутри страны и за рубежом, знали, что нам вернули лошадей и что Гельды вышел живым из концлагеря Овадан-Депе. В пылу борьбы за жизнь и свободу, мы оказались примером борьбы и реальности победы в борьбе с диктатурой. Такой пример молодому президенту Бердымухамедову уже точно понимавшего, что его выбор это тирания и монархическое престолонаследие, был не нужен. Он продемонстрировал на весь Туркменистан, что дело диктатора Ниязова будет жить, а в качестве примера показал, какова месть диктатуры за стремление к  свободе и инакомыслие. Рассказывая свою историю борьбы с диктатурой в Туркменистане, я еще раз хочу обратиться ко всем туркменистанцам.

Не бойтесь и боритесь! Диктатура не бессмертна!